Власть

Одна из обязанностей аббатов - управлять работой подчиненных им кланов: выбирать проекты, устанавливать крайние сроки, распределять задачи и нанимать столько монахов, сколько необходимо для успешного выполнения планов. Такая власть вызывает зависть и презрение к аббатам в сердцах остальных обитателей Храма. Действительно, редко когда монах после общения с аббатом не чувствует себя униженным.

Поэтому старший монах Шинпуру не очень обрадовался, когда к нему пришел новый главный аббат клана Паука.

Шинпуру был в теплице Храма. Он ухаживал за растениями маленького зимнего сада, который он содержал в качестве хобби. Главный аббат приблизился, низко поклонился и сказал: “Неужели мне выпала честь стоять перед монахом Шинпуру, кодом которого восхищаются во всем Храме?”

“Этот ничтожный человек перед вами,” - сказал Шинпуру, поклонившись в ответ.

“Я пришел спросить, не размышлял ли ты о будущем,” - сказал аббат.

“Завтра, я предполагаю, взойдет солнце,” - ответил Шинпуру. - “Или я ошибаюсь, и в таком случае солнце не взойдет.”

“Я имел в виду твое личное будущее,” - ответил аббат.

“Если солнце не взойдет, мое личное будущее будет волновать меня меньше всего,” - сказал Шинпуру. - “Если же оно взойдет, я бы хотел встретить его, наслаждаясь маленькой чашкой риса с угрем. Или я ошибаюсь, и в таком случае ничего этого не будет.”

Аббат улыбнулся. “Значит, это правда, что монах Шинпуру оценивает все возможные ситуации. Это одна из причин, по которой я здесь. В последнее время у нас наблюдается нехватка аббатов в клане Паука.^* Храм дарует тебе честь подняться в наши ряды.”

“Я не достоин,” - сказал Шинпуру, снова поклонившись.

“Работа аббата трудна,” - продолжил аббат. - “Рабочий день начинается задолго до рассвета, и ты нечасто сможешь его приветствовать на досуге, ведь все твое время будет занято встречами и общением с другими монахами. Также ты нечасто сможешь видеть закат, разве что на вебкамере. Взамен ты получишь значительно большее вознаграждение из казны Храма, а также возможность управлять проектами Храма самолично.”

“Что же тогда станет с “Шинпуру, чьим кодом восхищаются во всем Храме”, если он перестанет писать код?” - спросил монах.

“Не беспокойся!” - сказал аббат. - “Ты будешь заниматься тем, в чем преуспел лучше всех, только на более высоком уровне: будешь писать псевдокод, если пожелаешь. Вместо проектной документации мы пишем долгоидущие планы, вместо программ мы штампуем расписания, вместо дефектов и новой функциональности мы обсуждаем затраты и прибыль. Сам Храм - это машина, на которой мы оттачиваем свои умения, перестраивая ее под наши нужды.”

“Важность вашей работы трудно переоценить,” - сказал Шинпуру, вновь отвернувшись к своей лозе - “Я тоже заметил нехватку аббатов. Это и есть цена власти. Как однажды сказала великая мореплавателница Субашико, монахи могут командовать снастями, мастера могут командовать монахами, но только аббаты могут управлять курсом и держать штурвал. Поэтому когда корабль тонет, именно аббаты идут на дно, зачастую от рук своей же команды.

“Только глупцов постигает подобная участь”, - сказал аббат. - “Но монах Шинпуру не глупец. Или я ошибаюсь, но я редко ошибаюсь в таких делах.”

“Тогда вы не посчитаете меня глупцом, если я откажусь от щедрого предложения Храма,” - сказал Шинпуру, обрезая с лозы желтые листья.

Главный аббат нахмурился. “Что бы подумал Шинпуру о семени, которое отказалось прорасти, или о дереве, которое отказалось плодоносить? Что еще я должен подумать о монахе, который столь скоро отказывается от возможности профессионального роста, управления, власти?”

Шинпуру отложил ножницы, чтобы подвязать лозу. “Что есть власть?” - спросил он.

“Возможность делать то, что пожелаешь,” - ответил аббат.

“Что ж, тогда,” - сказал Шинпуру, - завтра я желаю встретить рассвет со своей маленькой чашкой риса. Затем я желаю испить немного горячего чая на рабочем месте и читать технические сайты, которые я посчитаю наиболее информативными. После чего я желаю плодотворно программировать весь день, прерываясь только на обмен опытом с коллегами. В середине дня я хочу обедать на этом самом месте и ухаживать за садом. Когда опустится ночь, я желаю находиться в уютной келье с животом, набитым рисом, чашкой горячего саке, кошельком, наполненным монетами достаточно, чтобы купить еще семян, и разум, свободный от всех других забот.

Аббат поклонился. “Я вижу, что Шинпуру уже имеет столько власти, сколько он желает. Если он не ошибается.”

“Я редко ошибаюсь в таких делах,” - сказал Шинпуру и снова поднял ножницы, когда еще один желтый лист попался ему на глаза. - “В мире, в котором мы не можем быть уверены даже в рассвете, человеку можно простить, что он не знает многих вещей. Но не знать желания своего сердца? Я надеюсь никогда не стать столь беспомощным глупцом.”