Достаточно повеситься

Ни что так не говорит о клане Горького Дыхания Волка в чёрных одеяниях, как это: программное обеспечение не может быть отправлено за пределы храма, пока оно не получит их одобрения. В первые дни после релиза звук их шагов заставлял суетиться так много монахов, что клан был вынужден ходить босиком, украдкой доставляя сообщения об изъянах в ​​самый тёмный час ночи.

Так произошло, что учитель Банзен, который ценил правильность больше всего, был вынужден отчитываться за повторяющиеся неудачи заслуженного монаха Джишина.

Учитель Банзен послал за Джишином, который застал учителя наблюдавшим закат на краю пропасти.

Сказал Банзен: “Монахи клана Горького Дыхания Волка хотят знать, достойна ли следующая итерация системы их внимания. Они желают гарантий, что не будут обнаружены критические изъяны сразу же после развёртывания как в прошлые разы”.

Сказал Джишин: “Я заявляю, что новая система будет наиболее достойна. В теории, я проверил каждое место, где низкоуровневые компоненты могут дать сбой, и всё работает как надо”.

Сказал Банзен: “Это должно быть утомительно работать сутками без передышки, кликая на пользовательских диалогах и изучая лог-файлы”.

Сказал Джишин: “Я не тестирую вручную. Вы сами отметили, что такой способ медленный и подвержен ошибкам. Вместо этого, я работал по методу Луохоу: все изменения были проверены в ходе разработки всеобъемлющим множеством низкоуровневых автоматизированных тестов. Ибо если камни звучат, то стена будет стоять”.

Сказал Банзен: “Тогда иди и сообщи это монахам. Они ожидают на той стороне ущелья”.

Банзен показал через огромную пропасть, отделяющую скалу, где они стояли, от противоположной.

Сказал Джишин: “Как же мне пересечь ущелье? Мост был разрушен глупой монахиней и остатки до сих пор висят”.

Банзен указал на тонкую верёвку, протянутую над пропастью между двумя саженцами.

Сказал Джишин: “Однако, учитель, никто не может балансировать на таком узком шнуре, кроме акробатов Императора”.

Банзен жестом указал на моток такой же верёвки, лежащей на земле неподалёку. Учитель поставил одну ногу на верёвку, поднял другую ногу и простоял так целую минуту.

Джишин знал, что лучше не обвинять учителя в несправедливости, и сказал вместо этого: “Но эта тонкая верёвка сухая и ломкая. Я не верю, что она выдержит мой вес”.

Банзен опустился на колено и стал растягивать растягивать верёвку, участок за участком, демонстрируя, что по всей длине она не была повреждена после того как он стоял на ней.

И снова Джишин не посмел оспорить аргументы учителя, сказав вместо этого: “Но та верёвка держится на месте за два зелёных саженца. Растения, безусловно, будут выдернуты с корнем”.

Банзен достал окарину и выдул короткую трель. Из леса на той стороне пропасти появились дюжины и дюжины белок. Одна за одной они запрыгивали на покачивающийся шнур и перебегали через ущелье. Когда белка подбегала, Банзен бросал ей орешек, после чего белка низко кланялась и исчезала в деревьях, а следующая начинала переправу. Джишин с удивлением смотрел на это, пока последняя белка убежала.

Сказал Банзен: “Видя, что твоя нога не больше моей, что ты не тяжелее меня и никто из нас не превышает веса сотни белок, я заявляю, что верёвка будет наиболее достойна для твоего перехода. В теории. Теперь иди!”