Упадок

Когда Банзен был молодым монахом, он приуныл:

“Что толку от совершенствования кода?” - воскликнул он. “Модуль, написанный в апреле под цветущей вишней, потребует дюжину срочных изменений уже в душном июле. К сентябрю он превратится в спутанные обрывки, годные только на выброс, и будет переписан кем-то другим с таянием декабрьского снега!”

Узнав об этом, учитель Банзена вызвал его:

“Ваши разговоры вызывают беспокойство; покиньте сейчас же монастырь. За воротами есть поток, текущий с вершины горы. Следуйте по нему, пока не достигнете океана, и там ходите по песку, чтобы очистить голову. Не возвращайтесь, пока ваши глаза могут видеть”.

Молодой Банзен повиновался. Он несколько дней оставался на берегу, много гуляя вперёд и назад. Там он увидел женщин, ловящих рыбу бамбуковыми удочками в проточной воде, мужчин, плетущих сети, и детей, играющих в песке.

Эти дети привлекли внимание Банзена. Когда утром начинался отлив, они собирались на краю уходящей воды, укладывая вёдрами мокрый песок в огромные кучи и сортируя ракушки и камешки. С каждым часом вода уходила всё дальше, но мальчики тащили на берег тяжёлые вёдра солёной воды, чтобы смочить песок, а девочки украшали вершины куч. Когда солнце проходило зенит, могучая крепость принимала форму: некоторые части были вылеплены или выдавлены руками, но большинство из них были вырезаны старыми ножами или сломанными палочками для риса. Дети выстраивали вдоль крыши крошечные белые ракушки, использовали палочки для выдавливания тёмных окон, укрепляли фундамент камешками и капали с пальцев мокрым песком, чтобы сделать крошечные деревья в миниатюрных садах. К этому времени волна начинала потихоньку возвращаться на берег.

Всякий раз, когда Банзен видел удар первой волны о стену, он морщился; когда рушилась первая терраса, его всегда наполняла жалость. Тем не менее, дети радовались. На протяжении вечера они наблюдали, как море забирало всё взятое у него, пока не оставался большой бугор волнистого песка, усеянного ракушками. Потом дети уходили.

Но они обязательно соберутся на следующее утро со своими вёдрами и лопатами, готовые начать заново.

Через неделю Банзен вернулся в монастырь просветлённым.