Провинция вечного кризиса

Джишин сказал учителю Банзену: “Большинство произведений человечества не ломаются раньше времени. Седло переживёт кобылу и её жеребёнка; пешеходный мост простоит сотню лет, если слон не растопчет его. Даже камни нашего скромного аббатства были заложены ещё до появления на свет почтенной настоятельницы. Почему же программное обеспечение так часто перестаёт работать?”

Банзен сказал : “Чтобы узнать ответ, Вы должны сначала найти свой путь к Комплексной Плоскости. Это сложная задача, ибо большая часть этого травяного поля до некоторой степени воображаемая; так как Ваша исходная точка не только реальна, но и гарантированно находится в самом центре равнины, как только Вы начнёте искать её, Вы тут же окажетесь там. Затем ступайте на северо-восток, пока не дойдёте до урчащей земли, известной как провинция Вечного Кризиса. Там земля изрыгает огонь, гнётся и вертится, как змея; горы меняются местами с долинами; реки текут в обратном направлении в полночь и вбок на новолуние. Ничто не выдерживает того места. Самый крепкий дом необходимо восстанавливать каждую весну, поэтому люди отказались от использования камня и возводят только простые хижины из веток и соломы. Там Вы не найдёте ни лошадей, ни мостов, сёдла разрушаются на засушливом ветру, через пропасти необходимо заново натягивать веревку каждую неделю, так как их края пляшут вверх и вниз. Ни один здравомыслящий человек не будет жить на этой земле, если только его не удержит возможность большого богатства. Но каждая лопата ломается в каменистой почве, каждый топор тупится, каждый бык умирает”.

Джишин спросил: “Когда Вы в последний раз посещали это несчастливое место?”

Банзен ответил: “Я никогда и не покидал его. Иногда в моих скитаниях я выходил на зелёную дорогу, которая обещала вывести меня, но увы! И хотя дорожный знак встречает меня весёлым Hello World и рассказывает мне о чудесных местах, куда я смогу отправиться, меня неизбежно ждёт разочарование. Через тысячу шагов я чувствую землетрясение, земля безумно трясётся подо мной и чем быстрее я пишу код, пытаясь обогнать свою судьбу, тем больше пропадает новая дорога под обломками собственного синтаксиса. Теперь я такой, каким Вы меня видите: горький старик, который не доверяет пути, единственный, кто казнит себя. И именно поэтому я испытываю такую боль с Вами, молодой монах! Из-за Вашего неугасимого рвения создавать новые фреймворки, что Вы проявляете по глупости, а я из-за цинизма. Если я смогу научить Вас распознавать дорогу к свободе, то я, возможно, последую за Вами по ней”.